В преддверии нового учебного года Министерством образования объявлено о стандартизации учебных программ по шести основным предметам, в первую очередь это касается истории и литературы. Интересно, кстати, было бы ознакомиться! Перестанут ли, наконец, вешать все мыслимые провинности и спускать всех собак на дедушку Ленина? Переосмыслят ли хрестоматийную некрасовскую строку «Белинский был особенно любим» с учётом того обстоятельства, что неосторожный неистовый Виссарион походя уничтожил талантливого Бенедиктова? Посмотрим, подождём.

А пока почитаем увлекательный сборник «Советская Атлантида», выпущенный в рамках нашумевшего питерского литературного проекта «Литературная матрица» (СПб.: Лимбус Пресс, ООО «Издательство К. Тублина», 2014 – 528 с., доп. тираж 3000 экз.). Как сказано в издательской аннотации, «в новом томе прославленной «Литературной матрицы» освещается русская литература советской эпохи, которая до сих пор остаётся наиболее спорным периодом развития отечественной словесности. Авторов этой книги, что принципиально важно, интересуют не антисоветские, подпольные, неподцензурные писатели, но именно официально признанные, имевшие тиражи, премии или даже посты в соответствующих организациях советские писатели в диапазоне от Гайдара и Н. Островского до Трифонова и Сосноры».

В отличие от тех зачастую малоизвестных и маловыразительных филологов, которым доверяют школьные и вузовские учебники, здесь потрудились яркие, мыслящие, хорошо владеющие языком прозаики и поэты из нашей горячей современности. Читать, поэтому, интересно.

Михаил Елизаров признаётся в любви к Аркадию Гайдару:

«Как же я плакал, когда услышал такие ожидаемые слова: "И погиб Мальчиш-Кибальчиш… Так же, как молнии, засверкали огненные взрывы. Так же, как ветры, ворвались конные отряды, и так же как тучи, пронеслись красные знамёна. Это так наступала Красная Армия". Я плакал, но слёзы уже не казались липкими, как насморк. Это были торжественные горючие слёзы, честные, словно авиационный бензин. Такими слезами можно заправить самолёт, подняться в воздух и упасть на колонну вражеских танков. В тот вечер я постарел на целую детскую жизнь. С подоконника спрыгнул маленький смертник и конспиролог. Отныне были Тайна, Смерть и Твёрдое слово. Тогда же я наложил пищевой зарок на варенье с печеньем, на эти сомнительные вкусности, за которые продался маленький жирный иуда Плохиш. Отречение далось легко – я не любил печенье, а на конфеты запрет не распространялся».

Неплохо. Листаем дальше.

Сергей Шаргунов разбирается с Александром Серафимовичем:

«”Железный поток” забыт, ржавеет заброшенным памятником эпохи, кривым, чудесатым, подступить неохота, да и все дорожки заросли равнодушием. ”Читать “Железный поток”?” – прямо спросил я как-то, ещё студентом, нескольких видных литераторов. “Фигня”, - щурясь сказал один и огладил серебристую бороду. “Нечитабельная идеологическая муть”, - продекламировал другой, от напряжения вытянув шею. И я поверил: фигня и муть».

И что же? Старшие товарищи Шаргунова оказались врунами, много хуже литературных функционеров советской эпохи.

«Стиль “Железного потока” почему-то напомнил мне “Песни Мальдорора” раннего французского символиста и сюрреалиста Лотреамона… К авангардной, местами совершенно психоделической стилистике примешивается, её оправдывая и насыщая, полуграмотный говор на украинском, русском и балачке – особом казачьем диалекте», - Шаргунов таки заставил меня отправиться в родную библиотеку за Серафимовичем. А ведь к настоящему времени даже самые грамотные и пытливые туляки про Серафимовича позабыли! Десятилетиями никто не брал этого выдающегося Серафимовича на руки. Сдуваю пыль времён, открываю, всем сознанием переношусь в странные миры…

В сборнике есть исключительно интересный, а вдобавок информативный текст Владимира Березина про “Жизнь Вазир-Мухтара”: «Путь Тынянова сейчас остался даже не дорогой, а тонкой, но единственной тропинкой к созданию умной литературы».

Описывая жизнь и путь Евгения Шварца, Александр Етоев педалирует недоброжелательное отношение будущего сказочника к Корнею Ивановичу Чуковскому, у которого Шварц некоторое время работал литературным секретарём. Во всяком случае, в позднейших мемуарах Шварц ругает Чуковского почём зря. А не в том ли дело, что в своей легендарной книжке «От 2 до 5» Чуковский, возможно, даже с тайным сочувствием, привёл следующую аргументацию раннесоветских «борцов со сказкой»:

«Волшебная сказка – это школа полового разврата, потому что, например, в сказке ”Золушка” злая мачеха, которая из одной только потребности мучить насыпает своей падчерице золы в чечевицу, есть, несомненно, садистка, а принц, приходящий в восторг от башмачка бедной Золушки, есть замаскированный фетишист женских ножек!»

А что, звучит вполне себе достоверно. Так и есть, садистка и фетишист. Неокультуренный фольклор – известное дело – штука взрывоопасная, настоянная на инстинктах и перверсиях. Но даже и окультуренный – то и дело проговаривается о запретном. Чего стоит трепетный на вид протагонист «Обыкновенного чуда», непременно превращающийся в опасного неукротимого Зверя от одного только предчувствия любви. Получается, Шварц, который ещё в 1920-е замыслил основать на сказочных мотивах своё благосостояние, а впоследствии более чем успешно этот замысел реализовал, - отомстил старику Корею Ивановичу своими до поры припрятанными мемуарами за разоблачительный пассаж! Деликатный Етоев не договаривает, но необходимый материал предоставляет.

Коротко говоря, в сборнике «Советская Атлантида» есть сюжеты и герои на любой вкус. Артём Весёлый и Юрий Олеша, Николай Островский и Борис Пильняк, Вячеслав Шишков и Александр Фадеев, Илья Эренбург и Леонид Леонов с никем, кроме Прилепина, не прочитанной «Дорогой на Океан», Константин Симонов и Виктор Некрасов, Юрий Нагибин, Фёдор Абрамов и Юрий Трифонов, Виктор Астафьев и Валентин Распутин, Василий Шукшин и Булат Окуджава, а также легендарные поэты А. Вознесенский, Е. Евтушенко, Р. Рождественский, Б. Ахмадулина, В. Соснора – то есть весь цвет советской литературы – рассмотрены подробно, проанализированы достоверно, помянуты любовно.

Надо же, начиная с эпохи ранней «перестройки», буквально на моих глазах, практически всех этих писателей (кроме, пожалуй, любимца столичной интеллигенции Трифонова, певца столичной интеллигенции Окуджавы и музы той же самой интеллигенции Ахмадулиной) – шельмовали, оплёвывали, переиначивали, опускали и отрицали. Казалось даже, уже расплющили и похоронили. Ан нет, усилиями доблестных редакторов-составителей Вадима Левенталя и Павла Крусанова осуществлена хорошо обоснованная реабилитация с последующим символическим воскрешением.

И, судя по всему, автору этого обзора придётся вслед за Серафимовичем читать впервые или перечитывать - всех других доблестных героев «Советской Атлантиды». К этому же самому душеполезному занятию призываю всех сотрудников и посетителей ТОНБ.

✤✤✤✤✤